Смерть при невыясненных обстоятельствах. Врача Дербентской центральной больницы нашли на прошлой неделе мертвым в ванной. Мамед Магарамов работал сосудистым хирургом. Сейчас обстоятельствами произошедшего занимается следствие. Наши корреспонденты встретились с родственниками и знакомыми Магарамова. И никто из них не верит, что это было простое самоубийство. Все подробности в нашем следующем сюжете.
В тот злополучный день, 17 декабря, Мамед Магарамов приехал домой с дежурства как обычно. Что с ним происходит на самом деле никто из родителей так и не понял. Хотя настроение у сына, по словам матери, было не очень хорошее.
Гунияханум Магарамова: «Налил он себе стакан чая, поднялся на второй этаж к себе в комнату, выпил, спустился и спросил, есть ли вода в ванне. Я ответила, что есть. У него было невеселое, грустное лицо».
Так ничего и не подозревая мать Мамеда уехала по делам в город. О смерти сына ей сообщил родной внук.
Гунияханум Магарамова: «Бабушка, папа лежит мертвый в ванне. Я поймала такси, прихожу, а мой сын лежит там в прихожке».
На фотографиях Мамед вполне еще молодой мужчина. Подтянутый. Серьезный. Снимков больше в белом халате в кругу коллег. По словам родных, он был отзывчивым и добрым человеком. Что же заставило сорокалетнего мужчину, в самом расцвете сил, свести счеты с жизнью?
Гунияханум Магарамова: «Он сделал у себя чисто медицинскую с маленьким надрезом операцию в область сердца, с обезболиванием, чтобы не было криков».
За день до самоубийства, говорят родственники, двое мужчин на белой приоре, силой пересадили Магарамова в свою машину. После чего увезли в неизвестном направлении. Скорее всего, это и могло послужить причиной его суицида.
Гунияханум Магарамова: «Подъезжала какая-то белая машина. Одни говорят с номерами, другие – без номеров. Посадили его в машину, сами сели в другую и увезли».
В хирургическом отделении центральной больницы, где Мамед проработал больше десяти лет, нам запретили снимать и полностью отказались от интервью.
– Сюда нельзя, выходите, здесь только операции проводят.
– Вы не толкайте, мне надо снимать.
– По поводу самоубийства...
– Я ничего не знаю.
– Вы его знали?
– Я ничего не могу сказать.
И только в соседних отделениях прокомментировали случившееся. Никто из врачей и пациентов, лично знавших Магарамова, тоже не верит, что это было простым самоубийством.
– Уму непостижимо, никто в это не верит. Он такой хороший был, ничего плохого про него сказать не можем.
– Нормальный человек, прекрасный специалист. Плохого ничего не могу сказать.
– Как врача я его знаю хорошо. Все к нему обращаются. Минус в нем я тоже не видел. В пациентам хорошо относился.
К сожалению, это не единственный случай гибели врача в Дербенте, в марте этого года на пороге собственного дома был застрелен главврач районной поликлиники.